Дмитрий Милованцев, руководитель Федерального агентства связи: "Важно, чтобы все платили одинаково" / Ведомости

- Как распределятся полномочия между агентством и службой по надзору?
Дмитрий Милованцев: ФАС будет осуществлять полномочия собственника в отношении федерального имущества в области связи. Все принципиальные вопросы [в сфере собственности] агентство связи будет решать по согласованию с агентством по управлению имуществом, которое находится в ведении Минэкономразвития. Вторая задача — оказание государственных услуг в сфере связи и информатизации. Это издание индивидуальных правовых актов, введение реестров, регистров и кадастров, не связанных с контрольными функциями, реализация федеральных целевых программ, например "Электронной России". Мы также отвечаем за обеспечение надлежащего использования радиочастотных каналов...

- То есть распределением частот займется федеральное агентство?
Д. М.: Функция распределения частот делится следующим образом: исследования электромагнитной совместимости и радиочастотное планирование находятся в агентстве, вопросы международной координации и работы с Международным союзом электросвязи в области радиочастотного планирования находятся в министерстве [транспорта и связи]. А выдачей разрешений на эксплуатацию радиоустройств будет ведать федеральная служба.

Валерий Бугаенко: Служба будет контролировать излучение радиоэлектронных средств, регистрировать радиоэлектронные средства и высокочастотные устройства.

- Появились ли у ФСНСС какие-то новые функции по сравнению со сферой компетенции Госсвязьнадзора?
В. Б.: Служба базируется на существующих управлениях [упраздненного Минсвязи]. За нами остались функции контроля и надзора, к ним добавились регистрация и выдача лицензий.

- Вы предлагали создать отдельное агентство по информатизации. Какова судьба этой идеи?
Д. М.: В указе [о структуре органов исполнительной власти] информатизация выпала. Министр нас поддержал и будет просить правительство обратиться к президенту с предложением организовать специализированное агентство по информатизации. Если нас не поддержат, то мы постараемся урегулировать вопрос в рамках имеющихся служб и агентств.

- Как сейчас регулируется сфера информатизации?
Д. М.: Эти процессы останавливать нельзя, поэтому сегодня мы вносим некоторые элементы информатизации и в агентство связи, и в надзорную службу. ФСНСС будет заниматься лицензированием в области информатизации. Это связано с использованием инструмента электронно-цифровой подписи, в том числе в госсекторе. При сдаче, например, налоговой декларации в электронном виде требуется удостоверение о подписи сдавшего.

- Что подразумевается под "надлежащим использованием радиочастот", включенным в компетенцию агентства?
Д. М.: Национальный частотный ресурс и ресурс нумерации ограниченны, поэтому необходимо лицензирование. Обеспечение надлежащего использования — это максимально экономически выгодное для государства распределение этих ограниченных ресурсов. Переход к конкурсному или аукционному распределению ограниченных ресурсов будет одним из важнейших вопросов агентства.

В. Б.: Конкретные радиочастоты будут выдаваться на конкурсной основе по решению Госкомиссии по радиочастотам (ГКРЧ). А надзор будет анализировать итоги конкурсов с точки зрения соответствия закону и другим документам и выдавать разрешение на использование радиочастот и радиочастотных каналов.

- Это касается и выдачи лицензий на услуги третьего поколения мобильной связи (3G)?
Д. М.: 3G ничем не будет отличаться от общей процедуры.

- Сейчас намечается сокращение числа правительственных комиссий. Сохранится ли комиссия по радиочастотам (ГКРЧ)?
Д. М.: ГКРЧ — это по своей сути межведомственная комиссия. Для правительственной комиссии аппаратом служит аппарат правительства, для межведомственной — то министерство, которому поручено регулирование этой области. Для ГКРЧ — это Министерство транспорта и связи. Мы направили предложение о сохранении этой комиссии, нас поддержали, и теперь министерство в течение двух-трех недель внесет в правительство предложения о составе комиссии и о том, какие вопросы она будет регулировать.

- Раньше ГКРЧ принимала решение о выдаче разрешений на использование радиочастот. Изменятся ли теперь ее функции?
В. Б.: По новому закону она будет обладать полнотой власти в области назначений частотных присвоений и полос частоты. Ее решение окончательное и обязательно к исполнению.
Д. М.: Комиссии будет делегирована часть прав, зафиксированных за министерством. Решение по управлению спектром радиочастот очень сложное, и принимать его одно ведомство не может, потому что оно затрагивает интересы многих.
В. Б.: Материалы, подготовленные службой и агентством, будут направляться в ГКРЧ для принятия решения, и уже на его основании служба будет выдавать разрешение на эксплуатацию и использование радиочастот.

- Минсвязи до своей ликвидации хотело упростить систему ввоза оборудования. Но в феврале ГКРЧ поставила под сомнение необходимость таких изменений, и вопрос повис в воздухе. В итоге с начала года операторы и производители не могут ввезти новое оборудование, так как таможенники спрашивают с них разрешения, которые после Государственного радиочастотного центра просто некому выдавать. Решается ли сейчас этот вопрос?
В. Б.: Либерализация ввоза уже произошла. Ввезти можно все, что угодно, а использование оборудования — это уже дело нашей службы. То есть операторы и производители должны провести исследования [совместимости оборудования], с результатами прийти в службу и получить официальный документ, разрешающий использовать оборудование.

- В чем же тогда сейчас проблема?
В. Б.: В таможенном законодательстве есть ссылка, что для ввоза [телекоммуникационного] оборудования нужна санкция. Ее выдавать некому: ГКРЧ функционировала при Минсвязи, которого нет. На санкции настаиваем не мы, настаивает скорее Минобороны. Для регулирования в области связи ограничение ввоза не является чем-то необходимым.

- Сколько времени потребуется для решения этой проблемы?
В. Б.: Минсвязи подготовило все необходимые документы, я надеюсь, что новый регулятор в ближайшее время внесет их в правительство и работа продолжится.
Д. М.: Чтобы изменить нормативную базу, потребуется определенное время. Когда точно это произойдет, мы, к сожалению, сказать не можем, потому что надо хотя бы перевизировать эти документы в новой системе органов власти.

- Как контроль за деятельностью операторов отражается на их текущей работе?
В. Б.: Мы не считаем себя дубинкой, которая ограничивает чьи-то действия. Мы являемся участником рынка и будем обеспечивать продвижение всего лучшего на этом рынке. Мы хотели бы как можно меньше вмешиваться в повседневную деятельность операторов связи. Для этого созданы новые условия: теперь мы можем проводить дистанционный контроль с помощью современного оборудования. Мы будем обращаться к оператору, только если есть нарушения или отклонения от норм.

- Оказывая услуги связи, "ВымпелКом" пользовался лицензией своей 100% -ной дочерней компании "КБ "Импульс". Госсвязьнадзор обвинил оператора в том, что он оказывает услуги без лицензии, но "ВымпелКом" одержал победу в суде. Какова позиция надзора по этому вопросу?
В. Б.: В течение года мы проводим порядка 20 000 проверок. За 2003 г. мы выписали около 11 000 предписаний, около 4000 операторов привлекли к административной ответственности, но никогда такого ажиотажа в средствах массовой информации я не видел. Аналогичная ситуация была и с МТС. У них частично лицензиями владела дочерняя компания "Росико". Они объединились и эту проблему сняли, и нигде в прессе по этому поводу ничего не было. В прошлом году только 27 операторов не согласились с решением Госсвязьнадзора, и в 25 случаях мы получили положительное заключение в первой [судебной] инстанции, а два было вынесено на вторую, где тоже было получено положительное решение. Этим вопросом [с "ВымпелКомом"] сейчас занимается наше московское управление, и оно приняло абсолютно правильное решение — доказать, что мы здесь правы. Нельзя допускать, чтобы один оператор жил по одним правилам, а другой — по другим. Это принципиальные вещи, поскольку действиями этого оператора нарушаются принципы всего лицензирования в России.

- Если "ВымпелКом" объединится с "КБ "Импульс", проблема будет решена?
В. Б.: Начав работу по объединению, "ВымпелКом" показывает, что готов выполнять требования регулятора. После этого все будет соответствовать законодательству.

- Какова позиция ФАС в отношении продажи государственного пакета "Связьинвеста"? Какие сценарии рассматриваются?
Д. М.: Продажей госпакетов будет заниматься агентство по управлению имуществом. Мы выступаем за либерализацию рынка связи, и приватизация — правильный шаг в этом направлении. Но для того чтобы государство ушло с этого сегмента, необходимо создать регуляторные условия, обеспечивающие решение вопросов национальной безопасности и социальных вопросов. Иначе последствия продажи пакета могут быть неправильными. Операторам невыгодно оказывать услуги связи в удаленных регионах, хранить мобилизационные резервы и проч. Соответствующей корректной нормативной базы пока, к сожалению, нет.

- Вы готовитесь к продаже контрольного пакета холдинга?
Д. М.: Государство может осуществлять контроль через какую-то регуляторную среду или корпоративное управление. 25% минус 2 акции продавать сейчас можно. Мы стараемся создать регуляторную среду, чтобы продажа более чем 25% минус 2 акции стала принципиально возможной. Какой пакет будет в итоге продан и на каких условиях, решит правительство.

- Недавно появились сообщения, что американский финансист Джордж Сорос продал блокирующий пакет "Связьинвеста". Как вы относитесь к изменению собственника холдинга?
Д. М.: Официального подтверждения об изменении собственника пока нет, но уже то, что эта тема начинает дискутироваться, на мой взгляд, свидетельство нашей хорошей работы. Пакет, который столько лет был неликвидным, вызывает интерес! Значит, наши шаги в области регулирования повышают интерес не только к мобильным операторам, но и к традиционной инфраструктуре, к "Связьинвесту", капитализация которого постоянно растет. Ведь больше пяти лет никто и не думал об этом. Все с удивлением смотрели на Сороса, а он сам назвал пакет "Связьинвеста" худшей своей инвестицией. Мы считаем, что смена собственника, если она произойдет, — это наше достижение.

- На каких отраслевых проблемах агентство собирается сконцентрироваться в первую очередь?
Д. М.: Привлекать инвестиции — задача компаний, наша задача — создать им условия. Для мобильных операторов это создание прозрачных процедур распределения ресурса частот и номерной емкости. Со стационарными операторами задача сложнее, так как необходимо решать вопросы с тарифным регулированием, с универсальным обслуживанием, чтобы [операторы могли] покрывать убытки там, где оказание услуги экономически неэффективно. А уже по мере создания этих условий — продолжение либерализации в сегменте [фиксированной связи]. Рынок местной связи сейчас неконкурентен, потому что из-за низких [регулируемых] тарифов конкурентам "электросвязей" выходить на рынок неэффективно, ведь рядом работает монополист, оказывающий за 4 USD услугу, которая стоит дороже. Наша задача — снять перекрестное субсидирование и довести тарифы до такого уровня, чтобы коммерческим операторам было выгодно выходить на эти же сегменты.

- Каковы перспективы демонополизации "Ростелекома"?
Д. М.: Монополия "Ростелекома" сохраняется не для того, чтобы у одной компании были преференции в ущерб другим. Причина сугубо экономическая — перекрестное субсидирование, которое обусловлено низкими тарифами на местную связь и отсутствием фонда универсальной услуги. Как только субсидирования не станет, причины для сохранения монополии не будет.

- Как будет реализовываться механизм универсальной услуги и сколько потребуется на это времени?
Д. М.: Мы рассчитываем, что до конца года и регуляторные, и технологические условия для внедрения в России универсального обслуживания в области связи будут созданы. Мы работаем в этом направлении совместно с Мировым банком и крупными российскими и западными консультантами. Общие требования, которые мы предъявляем, — это прозрачность условий с точки зрения сбора платежей и распределения средств. Я думаю, в течение двух месяцев мы будем готовы предложить какую-то модель для публичного обсуждения, чтобы посмотреть, как ее воспримет рынок и на какие недостатки укажет.

- Каков будет размер отчислений в фонд?
Д. М.: Его установит правительство. Величина платежей будет зависеть от того, насколько амбициозные цели мы перед собой поставим. Можно телефонизировать в год по одному населенному пункту, а можно — 54 000. Размер отчислений должен быть таким, чтобы они не были обременительны для бизнеса операторов.

- Любое отчисление будет обременительно. ..
Д. М.: Важно не это. В любой фискальной системе важно не то, сколько ты платишь, а чтобы все платили одинаково.

- Могут ли компании не отчислять деньги в фонд, а предложить конкретную работу?
Д. М.: Нет. Пусть сначала отчислят, а потом предлагают что-то построить. Все будут в равных условиях — и альтернативные операторы, и компании "Связьинвеста". Кто выиграет конкурс, тому будут выделены средства из фонда. В противном случае теряется прозрачность.

- А не получится ли так, что в основном средства на телефонизацию удаленных населенных пунктов пойдут компаниям "Связьинвеста"? Ведь они всегда занимались этим "убыточным бизнесом"...
Д. М.: Не всегда. Такие населенные пункты, как городки нефтяников, проще телефонизировать самой "Транснефти". Где-то этим, возможно, будут заниматься железнодорожники, где-то — газовики, а где-то будет использоваться ресурс космического сектора.

© Светлана Витковская, Ведомости

© СОТОВИК