Ян Пирсон, Futurizon: «Ближе к 2020 году мы будем жить в мире Star Trek». Часть III

- Видите ли вы женщину следующим президентом США?

- Я не готов предсказывать такие вещи, особенно не будучи знакомым с конкретными людьми, которые могли бы претендовать на этот пост. Я стараюсь оставаться в поле технологий, в основном потому, что технологии весьма предсказуемы. У нас есть такая замечательная вещь как закон Мура, которая довольно точно позволяет предсказать мощность микропроцессоров в 2015 году. И мы можем работать с этим. Но когда речь идет о частных выборах частного лица, или о победе той или иной команды на кубке мира, это вне наших возможностей. Сложно предсказать такие вещи с достаточной степенью точности. Есть достаточно много людей в этих областях, которые пытаются предсказать ход вещей, и даже они большую часть времени ошибаются. А я вообще не специалист в этой области.

- Очевидно, что технологии позволяют развивающимся странам развиваться быстрее, инициировать промышленные революции. Как вы думаете, сколько времени пройдет до того момента, как такие страны как Индия и Китай начнут пожинать плоды переворота в технологиях?

- Я думаю, мы будем наблюдать ускорение процесса внедрения инноваций. Так как технологии становятся все дешевле и дешевле, и так как они ускоряются в каждом последующем поколении, то каждое новое поколение технологий дешевле, лучше и надежнее, чем предыдущее. Когда развивающиеся страны инвестируют в технологии, они покупают оборудование, которое зачастую дешевле и при этом лучше, чем оборудование, которое уже действует в развитых странах, и такие покупки помогают им сокращать технологический разрыв. Именно такие процессы мы наблюдаем сегодня в Китае, Индии и в Африке: многие развивающиеся страны не внедряют проводные телефоны, а сразу строят мобильные сети. Я думаю, в будущем мы увидим еще больше таких примеров просто потому, что стоимость следующего поколения технологий станет ниже.

Один из действительно больших шагов в направлении распространения технологий — это компьютеры за 100 долларов, которые в течение 10 лет, возможно, превратятся в ПК за 10 долларов. В результате станет экономически возможным предоставлять компьютерные и телекоммуникационные технологии всем бедным людям в мире. Да, многие люди относятся к этому цинично: зачем давать африканцам ПК, когда все, что им нужно — это чистая вода. Но тут они упускают одну важную деталь: когда вы даете кому-то практически бесплатный компьютер и дешевую связь, вы автоматически предоставляете человеку доступ к лучшему в мире образованию. Вы даете доступ ко всем знаниям мира, которые сегодня находятся в Интернете. Ряд университетов уже предоставляют эту информацию в свободное пользование.
Так что если кто-то дает вам 100-долларовый ноутбук, вы можете получить образование. А если вы получите образование, вы начинаете участвовать в информационной экономике. А это уже достаточно развитая область экономики. Поэтому, предоставляя доступ к этой экономике новым членам, мы, в конце концов, получим ускорение темпов ее развития, и темпов развития развивающихся стран тоже.

- Будут ли развивающиеся страны способны конкурировать в информационной экономике с развитыми?

- Если мы сможем субсидировать выдачу бесплатных компьютеров людям в развивающемся мире и сделать их тем самым более образованными, то это снизит риски напряженности по всему миру. Дело в том, что люди с удовольствием будут воевать с теми, кого они не знают. По мере же образования людей они начинают осознавать, что те, кто живет за стенкой, не так уж отличаются от них самих, и им гораздо меньше хочется убить их. Так что по мере внедрения лучших технологий и повышения качества образования первое, что мы увидим, будет уменьшением числа источников угроз безопасности по всему миру.

Я думаю, что по мере роста экономик развивающихся стран мы будем замечать все меньше различий между ними. Это очень долгосрочный тренд — развитие в этом направлении займет несколько десятилетий, но будет происходить с постоянно возрастающим ускорением. В результате примерно к 2050 году мы увидим гораздо более безопасный мир, чем тот, который мы наблюдаем сейчас.

- Как видеоконференцсвязь повлияет на рынок бизнес-поездок, встреч? Ожидает ли этот рынок спад?

- Нет, я не предвижу спада количества личных встреч людей. Еще в начале 90-х мы спорили о том, как повлияет этот тренд на индустрию и пришли к выводу, что чем лучше становятся технологии коммуникаций, что чем легче вам становится делать бизнес, скажем, с Нью-Йорком, тем чаще вы начинаете летать в Нью-Йорк. Это простая жизненная закономерность: вы хотите видеть людей физически. Если я начинаю работать с вами, а вы находитесь в тысяче километров от меня, мы рано или поздно захотим пойти в паб отпраздновать, что мы чего-то достигли.

Чем совершеннее становятся технологии общения по сети, тем чаще вы хотите видеть друг друга в лицо. Поэтому чем лучше будут становиться технологии видеоконференцсвязи, тем чаще вы будете путешествовать. Помнится, у нас в British Telecom наблюдалось то же самое: мы часто использовали видеоконференцсвязь, и я часто говорил, скажем, с Австралией или Южной Африкой, но при этом я обычно отказывался путешествовать туда, просто потому что я не люблю долгих поездок. Я пытался и своих коллег убедить ограничиться видеоконференциями, но большинство организаторов конференций заявили мне, что они хотят встречаться со своей аудиторией лицом к лицу, потому что человеческий контакт очень важен.

Я думаю, существуют пределы того, что мы можем делать по сети по отношению к тому, что мы можем делать при личном общении. Да, в конце концов, мы придем к большим экранам или даже видеостенам и очень-очень качественным видеоконференциям. Так, у моей дочери стоит 44-дюймовая плазма, и она часто пользуется видеосвязью со своими друзьями. Но она все равно хочет с ними встречаться физически. И даже если появятся технологии, которые передают прикосновения, она все равно будет хотеть видеть их лицом к лицу.

- Что вы думаете о перспективах нанотехнологий?

- Я большой энтузиаст нанотехнологий. Думаю, сами по себе они не имеют особого значения. Другое дело — прикладное использование нанотехнологий в различных областях инженерных разработок, будь то изобретение более миниатюрных процессоров или медицинского оборудования, приборов, которые могут на молекулярном уровне доставлять лекарства туда, куда нужно. Я думаю, самые сильные результаты будут достигнуты на стыке нанотехнологий и биотехнологий, а также информационных технологий. В районе 2020 года мы будем способны связывать нашу нервную систему с информационными сетями, используя нанотехнологические механизмы.
Отдельная вещь, на которую стоит обратить внимание уже сейчас — это возможность печатать электронные схемы. Можно напечатать компьютер хоть на ногте. Но это не такой большой прыжок, как возможность напечатать компьютер, например, в голове. В будущем появится возможность внедрять компьютеры под кожу, прямо в нервную систему. Каждый нерв производит 2 Мбит информации в секунду. Мы можем связать нервы с сетью, сохранить импульсы где-нибудь в цифровом хранилище, и в следующий раз, когда вы будете виртуально «пожимать» руку в Second Life какому-то своему реальному коллеге с работы, вы получите эти сигналы обратно в свою руку и почувствуете что-то типа рукопожатия.

Ближе к 2020 году мы будем жить в мире Star Trek. А если заглянуть еще на шаг вперед, то можно представить более тесную интеграцию нанотехнологий, биотехнологий и ИТ уже на уровне мозга: расширение возможностей мозга за счет «дополненной реальности», и сохранение личности после смерти. Представьте, что вы постарели, и мозг начал работать менее эффективно. Сначала с этой проблемой можно бороться медицинскими способами, потом же им на смену придут более совершенные технологии. Мы будем наблюдать все более быструю эволюцию гуманитаризма в сторону трансгуманизма (то есть представления о том, что человек не является последним звеном эволюции). Да, нам предстоит решить множество этических проблем: как мы сможем остановить кого-то, чтобы он не усовершенствовал свой мозг настолько, чтобы стать неуязвимым — кем-то вроде Джеймса Бонда? Есть и множество юридических вопросов, которые нам предстоит решить в ближайшие 40-50 лет.

Продолжение интервью с Яном Пирсоном читайте завтра. 

© СОТОВИК